Шуми, Осетр! Твой брег украшен Делами славной старины; Ты роешь камни мшистых башен И древней твердыя стены, 5 Обросшей давнею травою. Но кто над светлою рекою Разбросил груды кирпичей, Остатки древних укреплений, Развалины минувших дней? 10 Иль для грядущих поколений Как памятник стоят оне Воинских, громких приключений? Так, — брань пылала в сей стране; Но бранных нет уже: могила 15 Могучих с слабыми сравнила. На поле битв — глубокий сон. Прошло победы ликованье, Умолкнул побежденных стон; Одно лишь темное преданье 20 Вещает о делах веков И веет вкруг немых гробов.
Взгляни, как повое светило, Грозя пылающим хвостом, Поля рязански озарило 25 Зловещим пурпурным лучом. Небесный свод от метеора Багровым заревом горит. Толпа средь княжеского двора Растет, теснится и шумит; 30 Младые старцев окружают И жадно ловят их слова: Несется разная молва. Из них иные предвещают Войну кровавую иль глад; 35 Другие даже говорят, Что скоро, к ужасу вселенной, Раздастся звук трубы священной И с пламенным мечом в руках Промчится ангел истребленья. 40 На лицах суеверный страх, И с хладным трепетом смятенья Власы поднялись на челах.[1]
[1]Автограф — в ГБЛ, ф. 48 (Веневитиновых), к. 55, ед. хр. 3. Впервые — изд. 1829 г. Этот и следующий отрывок — фрагменты из неоконченной поэмы Веневитинова «Евпраксия». Полностью сохранившиеся части поэмы напечатаны в «Дополнениях».